Досье: Юрий Петрович Власов (1935 г. р.) Олимпийский чемпион (1960). 4-кратный чемпион мира (1959, 1961–1963). 6-кратный чемпион Европы (1959–1964). Установил 31 мировой рекорд. С середины 1980-х по 1996 год – политик. В 1996 году баллотировался на пост президента РФ. В настоящее время ведет закрытый образ жизни и занимается литературной деятельностью.
В сентябре 1961 года я поехал в Вену на свой третий чемпионат мира по тяжелой атлетике. Я тогда был настолько силен, что даже без особых тренировок, даже вовсе без тренировок, больной, оставался на голову выше любого из своих соперников.
Атлеты тяжелого веса обычно выступали в последний день чемпионатов. И в этот день в зале не бывало свободных мест. А «на меня» в те годы ходили навалом. Я не припомню, чтобы мне приходилось выступать в пустом зале. И тогда, в «Штадтхалле» от публики было черно. Это всегда действует. Взведен, собран. Только бы в торопливости не сорвать первый подход. Тут задача работать так же, как и на тренировках: размеренно, на перекатах напряжения по мышцам. Не дай Бог заковать все мышцы — это конец…
Из-за болезни я выступал неровно, но для публики это было самое интересное. Надо сказать, австрийцы по традиции знают и понимают толк в «железной игре». Каждый подход выполнялся под крики и топот поддержки. В борьбе с запредельным весом и проявляется настоящая сила, выносливость. Да-да, выносливость. В соревнованиях тогда все участники выступали одной группой, а это занимало от 4 до 7 часов. К примеру, в Риме, на XVII Олимпийских играх 1960 года, я выступал с девяти вечера и до начала четвертого утра. Это требовало особой выносливости и характера. О чем только не передумаешь в эти часы!
И тогда, в Вене, каждый подход отзывался ревом тысяч голосов. Несмотря на болезнь, мне совсем немного не хватило до мирового рекорда в толчке. Я его все-таки установил чуть позже, через несколько дней.
И вот тогда-то, на венском чемпионате мира в один из перерывов ко мне подвели худощавого, долговязого мальчика. Как сказал переводчик, меня просили, чтобы я пожелал ему успехов в спорте, а главное — поддержал морально.
Я и сделал это охотно, сказав, что у него все получится, надо только проявить упорство в тренировках. Я был молод, мне было двадцать пять — я был весь раскрыт людям и еще не нес в себе груз сумасшедшей усталости. Я искренне и увлеченно рассказал мальчику о своей любви к силе, о том, что тренировки выделяют сильных и делают их триумфаторами.
Из-за болезни я выступал неровно, но для публики это было самое интересное. Надо сказать, австрийцы по традиции знают и понимают толк в «железной игре». Каждый подход выполнялся под крики и топот поддержки. В борьбе с запредельным весом и проявляется настоящая сила, выносливость. Да-да, выносливость. В соревнованиях тогда все участники выступали одной группой, а это занимало от 4 до 7 часов. К примеру, в Риме, на XVII Олимпийских играх 1960 года, я выступал с девяти вечера и до начала четвертого утра. Это требовало особой выносливости и характера. О чем только не передумаешь в эти часы!
И тогда, в Вене, каждый подход отзывался ревом тысяч голосов. Несмотря на болезнь, мне совсем немного не хватило до мирового рекорда в толчке. Я его все-таки установил чуть позже, через несколько дней.
И вот тогда-то, на венском чемпионате мира в один из перерывов ко мне подвели худощавого, долговязого мальчика. Как сказал переводчик, меня просили, чтобы я пожелал ему успехов в спорте, а главное — поддержал морально.
Я и сделал это охотно, сказав, что у него все получится, надо только проявить упорство в тренировках. Я был молод, мне было двадцать пять — я был весь раскрыт людям и еще не нес в себе груз сумасшедшей усталости. Я искренне и увлеченно рассказал мальчику о своей любви к силе, о том, что тренировки выделяют сильных и делают их триумфаторами.
